Translation of Poem by Robert Rozhdestvensky, Р. Рождественский, "Человеку надо мало," NOT TOO MUCH

 

Р. Рождественский
 
Robert Rozhdestvensky
(1932-1994)
 
 
Человеку надо мало:
чтоб искал
и находил.
Чтоб имелись для начала
Друг -
один
и враг -
один...
 
Человеку надо мало:
чтоб тропинка вдаль вела.
Чтоб жила на свете
мама.
Сколько нужно ей -
жила..
 
Человеку надо мало:
после грома -
тишину.
Голубой клочок тумана.
Жизнь -
одну.
И смерть -
одну.

Утром свежую газету -
с Человечеством родство.
И всего одну планету:
Землю!
Только и всего.
 
И -
межзвездную дорогу
да мечту о скоростях.
Это, в сущности,-
немного.
Это, в общем-то,- пустяк.
Невеликая награда.
Невысокий пьедестал.

Человеку
мало
надо.
Лишь бы дома кто-то
ждал.
 
1973
 
 
d
 
                                            Literary Translation/Adaptation by U.R. Bowie
 
         Not Too Much
 
What does man need?
Not too much.
He needs to seek
and needs to find.
He needs to have
for starters, this:
a friend
(one friend)
a foe
(just one) . . . 
 
What does man need?
Not too much.
A path that ranges far afield,
a momma living on this earth,
may she live on
as long as need be.
 
 
What does man need?
Not too much.
After thunder
he needs silence,
a light-blue wisp of haziness.
A life: one,
and a death: just one.
 
A morning paper he can read,
and a kinship with Humanity,
and one blue planet, only one:
Earth!
That’s all.
 
And:
an interstellar path toward the stars
and dreams of speeding
light-years
on toward Glory!
That, in essence,
is not too much,
that, in fact,
is triflingly small.
 
A negligible, teetoncey
reward for his troubles,
a pedestal pitiful,
none too tall.
 
What does man need?
Not too much.
He needs
someone
who at home
is waiting
for him.

 

Translation of Poem by Robert Rozhdestvensky, Роберт Рождественский, "Жизнь" LIFE

 

Роберт Рождественский
(1932-1994)
                                                                         Жизнь
                                                                                                    Г. П. Гроденскому
 
 
Живу, как хочу, -
светло и легко.
Живу, как лечу, -
высоко-высоко.
 
Пусть небу смешно,
но отныне
ни дня
не будет оно
краснеть за меня…
 
Что может быть лучше —
собрать облака
и выкрутить тучу
над жаром песка!
Свежо и громадно
поспорить с зарей!
Ворочать громами
над черной землей.
Раскидистым молниям
душу открыть,
над миром,
над морем
раздольно парить!
 
Я зла не имею.
Я сердцу не лгу.
Живу, как умею.
Живу, как могу.
Живу, как лечу.
Умру, как споткнусь.
Земле прокричу:
«Я ливнем
вернусь!»

                             d
 
                                              Literary Translation/Adaptation by U.R. Bowie
 
                                                                                  Life
For G.P. Grodensky

I live like I want to,
all brightly and lightly.
I live like I fly,
way up high in the sky.
 
Maybe heaven will laugh,
but from henceforth, you see,
there won’t be a day
when it blushes for me . . .
 
What could be better?
To scoop up some clouds,
then wring out a rain cloud
on hot searing sands!
Or loud-mouthed and fresh,
start a fight with the dawn!
Or to bend thunderclaps
over blackness of earth,
then spread wide your soul
to the zigzagging lightning,
and soar high and free
over earth, over sea!
 
Bad stuff I no can do.
My heart I won’t lie to.
I live how I know how.
Cause I got me the know-how.
I live like I fly,
When I stumble I’ll die.
Yell to earth as I crumble:
“Be back by and by,
in rainstorm or stir-fry!”

 

 

 

Translation of Poem by Robert Rozhdestvensky, РОБЕРТ РОЖДЕСТВЕНСКИЙ, "Chagall"

 

РОБЕРТ РОЖДЕСТВЕНСКИЙ

(1932-1994)

 

(Посвящение М.Шагалу)

 

Марк Шагал

 

Он стар и похож на свое одиночество.

Ему рассуждать о погоде не хочется.

Он сразу с вопроса:

«— А Вы не из Витебска?..»—

Пиджак старомодный на лацканах вытерся…

«—Нет, я не из Витебска…»—

 

Долгая пауза.

 

А после — слова монотонно и пасмурно:

«— Тружусь и хвораю…

В Венеции выставка…

Так Вы не из Витебска?..»

«— Нет, не из Витебска…»

 

Он в сторону смотрит.

Не слышит, не слышит.

Какой-то нездешней далекостью дышит,

пытаясь до детства дотронуться бережно…

И нету ни Канн, ни Лазурного берега,

ни нынешней славы…

Светло и растерянно

он тянется к Витебску, словно растение…

 

Тот Витебск его — пропыленный и жаркий —

приколот к земле каланчою пожарной.

Там свадьбы и смерти, моленья и ярмарки.

Там зреют особенно крупные яблоки,

и сонный извозчик по площади катит…

 

«— А Вы не из Витебска?..».

Он замолкает.

И вдруг произносит, как самое-самое,

названия улиц:

Смоленская,

Замковая.

Как Волгою, хвастает Видьбой-рекою

и машет

по-детски прозрачной рукою…

 

«— Так Вы не из Витебска…»

Надо прощаться.

Прощаться.

Скорее домой возвращаться…

Деревья стоят вдоль дороги навытяжку.

Темнеет…

 

И жалко, что я не из Витебска.

 

d

 

Literary Translation/Adaptation by U.R. Bowie

                                                                           Chagall

He’s old and he looks like his own meagre loneliness.

Won’t talk about weather and other such prosiness.

Pipes up right away:

“So you’re not from Vitebsk?”

Old-fashioned sport coat, lapels frayed and worn . . .

“No, I’m not from Vitebsk.”

 Long pause.

 Then, words in a monotone, gloomily:

“I work on, I’m ailing . . .

Exhibition in Venice . . .

So then, you’re not from Vitebsk?”

“No, I’m not from Vitebsk.”

 

Looks off to one side.

Hears nothing, bad hearing.

Breathes faraway vistas aloof and endearing,

attempting to touch his lost childhood gingerly . . .

And Cannes’ a mirage, there’s no Cote d’Azur,

his fame is chimerical . . .

Bewildered and dazed, photosynthesis-seeking,

he stretches toward Vitebsk,

a plant craving light . . .

 

That Vitebsk of his is all dusty and hot—

nailed down to the ground by a fire watchtower.

Weddings and deaths, fairgrounds, prayer shawls, whatnot.

Ripening apples, especially large ones (succulent),

and a drowsy cabman drives his nag,

round and round and round the square . . .

 

“So you’re not from Vitebsk?”

He falls silent.

And suddenly pronounces, as if essence of all essences,

The names of the streets:

Smolensk Street,

Castle Street.

In tone of voice that sounds like Volga,

he brags of Veedba,

(ignominious dim tributary),

And waves about

a childlike transparent hand . . .

 

“So you’re not from Vitebsk . . .”

Time to say goodbye.

Say goodbye.

Time to head home on the fly . . .

Along the road trees stand at attention.

Dark is coming on . . .

 

And what a pity I’m not from Vitebsk.

 

 

 

 

 Reading by Galina Smirnova: 

https://www.youtube.com/watch?v=x5fUtKlYIlw